Бедные люди

Сергей Решетников
БЕДНЫЕ ЛЮДИ, БЛИН.
Моя жизнь со всеми грамматическими, орфографическими и прочими ошибками, без ремарок.

Посвящается
Володе Скворцову, Григорию Заславскому, Паше Рудневу, Михаилу Юрьевичу Угарову, Максиму Курочкину, Алексею Зензинову и Володе Забалуеву, Вадиму Леванову, Юрию Клавдиеву, братьям Дурненковым, Алексею Тимошкину, Гирту Эцису, Олегу Лоевскому, Виктору Рыжакову, Сергею Харцизову, Сергею Ильницкому, Диме и Татьяне Синицыным, Саше Архипову, Николаю Коляде, Эдуарду Боякову,  Евгению Гришковцу, Иосифу Райхельгаузу, Альберту Филозову, Максиму Уколову, Егору Летову, Борису Николаевичу Ельцину, Аману Гумировичу Тулееву, Владимиру Владимировичу Путину, Льву Николаевичу Толстому, Федору Михайловичу Достоевскому, Генри Миллеру, Уильяму Берроузу, Чальзу Буковски, Джеку Керуаку, Василию Розанову, Квентино Тарантино, Франсуа Ларошфуко, Сервантесу, Фрасуа Рабле, Иисусу Христу, Вове Писичкину,

Леночке Строгалевой, Ниночке Беленицкой, Ольге Лысак, Гале Синькиной, Елене Греминой, Майе Мамаладзе, Татьяне Осколковой, Ане Радинской, Екатерине Матросовой, Ольге Бейс, Наташе Матчене, Марине Цветаевой, Анне Ахматовой, Жанне Д’Арк, Матери Марии.

Моя политика – сжигать мосты и смотреть в будущее. Если я ошибаюсь, то это всерьез. Когда споткнусь, то падаю на самое дно пропасти, пролетаю весь путь до конца. Единственное, что меня выручает, - моя живучая упругость. Мне всегда до сих пор удавалось отскакивать. Как мячику. Правда, иногда отскок похож на съемку в замедленном темпе, но перед Всевышним скорость не имеет особого значения.
Генри Миллер "Сексус"

Общество анонимных алкоголиков.

Михаил Блинов: Подходили к концу девяностые, новый век брал низкий старт. Безумное время напрягало пространство. Я безудержно пил. Пил, как многие россияне. Пил мой папа, пил мой старший брат, пил мой друг Виктор, пил Борис Николаевич Ельцин, пили художники, пили поэты, пили инженеры, пили журналисты, пили директора, пили рабочие, пили служащие, пили мужчины, пили женщины, пили подростки, пили дети…

Папа: Я пил… пил, потому что было стыдно. Пил, потому что… Пил, потому что пил. Директор пил, главный инженер пил, а я чем хуже... Я работяга.

Старший брат: Я пил, потому что была тяга… тяга к веселью… Весело же. Замахнешь сто граммов и весело. Бабы кругом пьяные танцуют. Прихватишь какую-нибудь с собой, которая расслабилась… Задерешь её. Бабы ведь тоже, как выпьют, всех сразу видно, кто слаб на передок, кто  не слаб. Кто подмахнуть хочет…

Виктор: Почему я пью? Люблю я это делать. В Чечне мы вообще глушили литрами… Я сейчас просто люблю процесс, выпью рюмочку – кайфую, замахну другую – кайфую, третью опрокину – опять хорошо… Беседа не прерывается, водка льется.

Борис Николаевич: А я не пил… Не пил я. Вел исключительно здоровый образ жизни. Играл в теннис. Ну, пару раз выпил… Ну, было дело. А так не пил. Всё больше о стране думал, о ней…

Михаил Блинов: Я пил. Пьяный я гнал, как полагается. Мне было всё по барабану. Два раза, первый в 1997-ом, другой в 2000-ом году мне ломали переносицу. Я не хочу описывать все свои пьяные выходки, случаи и катаклизмы, которые со мной происходили.

У меня были проблемы с военным билетом. Скажу правду, я просто убежал из армии, вот и всё. Дернул, блин.

Виктор: Как ты дернул-то? Не побоялся?

Парфен: Ты даешь, Мишка. Тебя теперь посадят?

Михаил Блинов: Пусть, блин, попробуют. Я еще буду сопротивляться.