Дайте, посмотрю на меня

ИГОРЬ. Та-ак — треба принять. Разливает.

ЛЮДА. А я настаиваю — мы обязаны сегодня потанцевать!
Людмила начинает поваживать бедрами. Не забывает взяться за емкость. Павел подает Тане, берет себе.

ТАНЯ. Павлик, ты совсем не закусываешь.
Сооружает ему бутерброд, тот безропотно принимает.

ИГОРЬ. Ну-с, мистер Василий, с тебя причитается… Произнеси.

ВАСЯ. За здоровье.

ИГОРЬ (плохо укрывая издевку). Солидно сказано. Я бы даже сказал — отъявленно. (Шумно.) Секунду внимания, а вот предлагаю шараду... Задание будет очень сложным, поэтому даю одну подсказку! Представьте, что у нас в бокалах — коньяк!

ПАВЕЛ. Представить градусы, вкус?

ИГОРЬ. Пашка, умри… Игрив как конь, могуч как як, напиток огненный...

ЛЮДА И ТАНЯ (дружно). Коньяк!

ИГОРЬ. Дальше — себя готовящий в вино, прозрачный, словно крупный град, плод нежносладкий...

ЛЮДА И ТАНЯ (недружно). Виноград.

ИГОРЬ. Творитель жизни и движения, почти подобие женьшеня, но властью мужеской уменьшена, созданье божеское...

ЛЮДА (игриво). Женщина.

ИГОРЬ. Итак, мальчики и девочки! Предлагаю выпить за женщин, которые подобно этому королевскому напитку, начинаясь с нежного, сочного плода, выстаиваясь в дубовых бочках (Игорь обводит взмахом руки мужчин), сумели вытянуть из дубов все лучшее, превращая это в упоительный аромат.

ЛЮДА (пылко). А топтание ногами — упустил!

ПАВЕЛ. Коньяк представляется почему-то самопальный.

ЛЮДА. Да нормальный тост.

ИГОРЬ. Сам соорудил — заметьте.

ПАВЕЛ. Тогда вообще бормотуха.

ИГОРЬ (беззлобно). Да пошел ты… Ну… дернули!

Дернули.

ТАНЯ. А что, потанцевать — вполне.

САША (не мигая, глядит вперед). А моя мечта вот какая… Со мной в комнате находится женщина… она безобразно красива, я намерен ее убить. Перед тем как шлепнуть ее, я говорю следующие слова…

ИГОРЬ. Погоди, убить-то за что?

САША (с удивлением). Разве это важно?

ИГОРЬ. Понял. Давай слова.