До новых встреч

Наши теперь уже в Болгарии. А я вот в Москве на гражданке. Даже странно. (Пауза.) Люка, а ты помнишь Витухина?
Л ю к а. Да, помню.
Л ю с я. Он на Днепре погиб. Герой Советского Союза! Я как в газете прочла, так и ахнула. Замечательный был человек. А помнишь, как он меня в Москву не пустил, когда я на работу опоздала? Теперь я понимаю - правильно сделал.
Л ю к а. Почему же правильно? Если бы ты поехала, то теперь кончала бы институт. Отсюда тебя на войну не взяли бы.
Л юс я. А меня не брали - я сама пошла. И потом, если бы мы все так тогда рассуждали - опоздаешь, и ладно, - разве были бы мы к войне подготовлены. Дошел бы тогда Гитлер до Урала, и я бы не четыре года потеряла, а все двадцать четыре. А ты знаешь, что на нашем мебельном во время войны самолеты «У-2» делали? Вот такие, как те, на которых я летала...

За окном глухие удары.

Что это? Артиллерия?
Л ю к а. Это, наверно, салют.
Л ю с я. Салют... (Вскакивает и бежит к окну. Приоткрыв штору, смотрит.) Знаешь, Люка, я еще ни разу салюта не видела. Жалко, мы приказа не слышали. А может, это нашим? .
Л ю к а. Это тебе, Люся, Москва салютует.
Л юс я. Мне?.. Красиво!

Салют кончился.

(Возвращается на диван.) А помнишь, какие фейерверки устраивал Юра Кузьмин? Да, ты знаешь, Люка, я его на фронте встретила.
Л ю к а. Правда?
Л юс я. Да. Он был тяжело ранен. Так, мельком увидела. Его сразу в тыл эвакуировали. Я потом узнавала - он выздоровел. Он тебе не писал про это?
Л ю к а. Нет, не писал.
Л ю с я. Не писал? (Пауза.) Люка, ты не спишь?
Л ю к а. Нет.
Л ю с я. Знаешь, я еще на фронте однажды твою знакомую встретила, когда артисты из Москвы приезжали. Я на каждый концерт ходила, все надеялась, что тебя увижу. Один раз даже в чужую часть за восемьдесят километров на «виллисе» ездила, три наряда заработала. Там одна молодая артистка очень хорошо стихи читала. Я потом у нее про тебя спросила. И, представь, она, оказывается, тебя хорошо знает. Назарова ее фамилия. Я запомнила: Ольга Назарова.
Л ю к а. Ольга Назарова. Нет, я такой не знаю. Постоя, кажется, я училась с какoй-то Олей Назаровой в театральной школе на первом курсе. Маленькая такая, курносая? Талька в школе она считалась не из блестящих.
Л ю с я. Нет, нашим она очень понравилась. Она «Василия Теркина» читала.
Л ю к а. Бывают, конечно, превращения... А она тебе про меня еще что-нибудь рассказывала?
Л ю с я. Нет, я в часть торопилась. Некогда разговаривать было. Они потом и к нам должны были приехать, да их гвардейцы Горюнова перехватили. Они у нас всегда по дороге apтиcтов перехватывали... Люка, слушай, что я тебе еще расскажу. Помнишь эти твои, любимые стихи из «Демона»? Ты их всегда читала...
Л ю к а. Да, помню. А что?
Л юс я. Вот однажды на фронте лежим мы так с девушками в землянке, и не спится. Дождь шел, погода не летная, ycтaвaть не с чего. Лежим и не можем никак уснуть. Сначала песни пели любимые, а потом надоело, и я подумала - давай-ка я им стихи почитаю. И прочла. Конечно, я не так, как ты прочла, наверно, плохо прочла, но, знаешь, Люка, они так меня слушали. А Надя Смирнова даже заплакала, честное слово.
Л ю к а (читает).

…О нет! пpeкpaснoe созданье,
К иному ты присуждена;
Teбя инoe ждет страданье,
Иных восторгов глубина...
И для тебя с звезды восточной
Сорву венец я золотой;
Возьму с цвeтoв росы полночной,
Его усыплю той росой;
Лучом румяного заката
Твой стан как лентой обовью...

(Оборвала и заплакала.)
Л юс я. Люка, что с тобой? Люка...
Л ю к а. Бездарно прочла? Да?