Миражи Аризоны

А р и з о н а (садится за столик и вздыхает): Безнадежное занятие.

Э д и к: Кто может знать наверняка? А вам он для чего?

А р и з о н а: Должен зарплату за два месяца.

К и л: Похоже, Эдик всем должен. Что вам заказать?

А р и з о н а: Ничего неохота.

К и л: Как-то здесь пусто. Вроде такой популярный клуб.

А р и з о н а: Днем всегда безлюдно. Зато вечером – не пробиться.

К и л: Можно я буду обращаться на ты? Так проще.

А р и з о н а: Ради бога.

К и л: Как тебя зовут?

А р и з о н а: Аризона.

К и л: Как? Аризона?

А р и з о н а: Я хочу, чтобы меня так называли. Хочу там жить.

К и л: В Аризоне? Что там хорошего?

А р и з о н е: Там никто не говорит по-русски. Так здорово. Я никого не понимаю, меня тоже. И дело не во мне, как обычно, а в языковом барьере.

К и л (помолчав): Вы меня удивили.

А р и з о н е: Опять на вы?

К и л (смутившись): Действительно. Можно я кое-что спрошу, только обещай не обижаться?

А р и з о н а: Постараюсь.

К и л: Почему у тебя глаза тоскливые, как у больной собаки?

А р и з о н а (улыбнувшись): Потому что так и есть. Ты угадал.

К и л: Что угадал?

А р и з о н а: Не обращай внимания. Я не выспалась. А тебя как зовут?

К и л: Кил.

А р и з о н а: Странное имя.

К и л: Кличка. Ребята прозвали.

А р и з о н а: Что означает?

К и л: Не знаю. Какое-то английское слово.

А р и з о н а: Понятно.

К и л: Что понятно?

А р и з о н а: Всё.

К и л: Это так плохо?

А р и з о н а: Я не осуждаю. Сама здесь танцую по ночам.

К и л: Танцы прекрасная вещь. Особенно если ты пластична.

А р и з о н а: Стриптиз.

К и л: Вот как.

А р и з о н а: Упала в твоих глазах?

К и л: Напротив. Заинтриговала.

А р и з о н а: Обманываешь.

К и л: Напрасно не веришь. Скажи, когда танцуешь, у тебя такой же грустный взгляд?

А р и з о н а: Нет. Я всё сразу забываю, и мне очень легко.

К и л: Пьяные похотливые рожи и улюлюканье не смущают?

А р и з о н а: Мне нравится. Я же их завожу. С легкостью делаю то, на что уже неспособны их запылившиеся подруги. Мне льстит.

К и л: Я опять поражен.

А р и з о н а: Так нетрудно поразить?

К и л: На самом деле трудно.

А р и з о н а: Мне удается.

К и л: Хорошо, что тебе, а не другим. Всё-таки в стриптизе кроется что-то грязное. Согласись?

А р и з о н а: Кто бы говорил.

К и л: Речь не обо мне.

А р и з о н а: Немного пошлости и грязи только увеличивают задор. Я обнажаю самое прекрасное, что есть во мне. Дарю людям. Можешь восхищаться, можешь тыкать пальцем, но оно останется по-прежнему прекрасным.

К и л: Ого.

А р и з о н а: Женское тело должно цениться не меньше, чем какая-нибудь картина или побрякушка.

К и л: Интересно. И сегодня вечером танцуешь?

А р и з о н а: Да. Приходи. Посмотришь.

К и л: Обязательно приду.

А р и з о н а: Надеюсь, мой танец вызовет нечто большее, чем слюну.

К и л: Постараюсь сдержаться.

А р и з о н а (смеется): Вполне нормальная реакция.

К и л: Немного непривычно.

А р и з о н а: Что именно?

К и л: Быть абсолютно уверенным, что вечером увидишь понравившуюся девушку обнаженной, и в том не капли твоей заслуги.

А р и з о н а: Бывает. Я тебе понравилась?

К и л: Да. (Начинает играть медленная музыка. Особенно выразительно выделяется саксофон).

А р и з о н а: Что это?

К и л: Живая музыка.

А р и з о н а: Живая?