Мотивация и мотивы. Часть 3

Наличие у влечения осознаваемой цели (объекта) подтверждается многими фактами. Влечение проявляется в симпатии, влюбленности, но ведь не может быть симпатии вообще, ни к кому, не говоря уже о влюбленности. Их объект всегда из вестен. Да и само слово «влечение» означает, что какой-то конкретный объект (бо лее или менее конкретный или обобщенный) влечет к себе человека, придает его стремлению направленность, целеустремленность. Если бы объект не осознавал ся, то не было бы и влечения, а была бы просто осознанная или плохо осознанная нужда.
В понимании влечения как потребности с неосознанной целью (неопредмеченной потребности, если пользоваться терминологией А. Н. Леонтьева), хотят того психологи или нет, находит отражение фрейдовское понимание потребности и вле чения как инстинкта. Неслучайно в 1949 году П. Я. Гальперин упрекал С. Л. Рубин штейна за использование понятия «влечение». Так, он говорил, что С. Л. Рубин штейн критикует фрейдизм, а сам использует основное понятие фрейдизма — вле чение. Конечно, нельзя согласиться с такой критикой и отказаться от этого понятия на том основании, что его предложил 3. Фрейд. Но нельзя не видеть и ограниченно сти понимания 3. Фрейдом явления влечения.
Понимание влечений как свойств, близких к инстинктам, проявляющееся у раз ных авторов в той или иной степени, очевидно, не случайно. Над влечениями посто янно «витает дух» невольности, плохой осознаваемости. Как писал А. С. Пушкин: «Когда б не смутное влечение чего-то жаждущей души». Вопрос только в том, что происходит невольно, что плохо осознается или вообще не осознается. В инстинк тах непроизвольным моментом является двигательная активность, направленная на удовлетворение потребности. Во влечениях же непроизвольным является появле ние тяги к объекту, побуждения, но не движение, не реакция удовлетворения по требности. Такая мысль высказывается рядом ученых. В. С. Дерябин (1974) говорит о внутренней независимой от воли человека силе, движущей к объекту, Н. Д. Леви­тов (1964) — о непроизвольном или не совсем произвольном состоянии, когда чело век чувствует себя как бы прикованным к предмету («Невольно к этим грустным берегам меня влечет неведомая сила», — писал А. С. Пушкин; или в стихотворении «Звуки» у А. Н. Плещеева: «И мнится мне, что слышу я знакомый голос, сердцу ми лый; бывало, он влечет меня к себе какой-то чудной силой»). Речь, таким образом, идет о механизмах возникновения влечений, которые могут быть связаны и с не произвольностью («неведомая сила», «какая-то чудная сила»). Однако, понимая это, не следует «перегибать палку» и считать, что влечения имеют наследственное про исхождение (В. С. Мерлин,1971). Врожденное, наследственное и генетически обус ловленное — это разные понятия. Генетическая обусловленность биологических влечений (например, полового, связанного с гормональными изменениями в орга низме в период полового созревания) сомнений не вызывает. Но у человека и эти влечения контролируются и не вызывают активности, направленной непосредствен но на удовлетворение потребности. Они проходят через «цензуру» личностных об разований, т. е. «внутреннего фильтра».