На краю мира

Почему все меня отвергают? А?! Я красивый, добрый, пришёл прощения просить. Верунчик!.. Начнём сначала. А? Как будто бы я в первый раз пришел...

Они танцуют вокруг песочницы, в темном дворе, под мелодию едва слышной итальянской песни.

Действие второе. Осень Картина первая. День. Дом.

Сквозь худую крышу льется свет. Падает, кружась, робкий багряный лист. Окно распахнуто. За окном суета. Гремит музыка, обрывается мотив. Проплывают скамьи, стулья, табуреты. Плывет стол ножками вверх. Слышен грохот и звон разбитого стекла.

Женский голоса:
Витька, архаровец! Домой немедленно, не знаю, что тебе сделаю!
Батюшки! Так оно, что ж это? Прямо в крем?! Крем для торта?! В свадебный торт?!
Витька, вернись! Убью, зараза!
Масло! Мука! В лавку опять к Бублику? Что ж он сейчас заломит?!
Этот крохобор три шкуры сдерет! Зря в город ездили, ноги оттоптала!

Слышны переборы баяна; грохот ударных. Верка пятится задом – она тащит в дом деревянную глыбу. Отдышавшись, с трудом устанавливает ее вертикально – так недалеко от окна застывает богатырь в шлеме.

Верка (критически осматривает находку):

Главное, у тебя есть имя. Написано «Толя», значит Толя. У меня тоже есть имя. Особенное - никогда не меняется! Анна, например, может быть Нюрой. Александра легко превращается в Шуру. А я – неизменная: в любое время Вера, даже в самое неподходящее.
Нет, лучше в уголке. И цветок рядом. У каждой женщины должен быть витязь.

Вбегает Бублик. Складывает у стола многочисленные кульки и пакеты. Исчезает.

Куда ты смотришь, Толя? Тоже пустыню слушаешь? Я просто обмолвилась - а город помешался. Так ведь я им - о другом. Я сказала: «Из далёких заморских стран придёт к нам пустыня»… Бабка моя велела – в медном зеркале грядущее вызнавать. Взяли бы да заглянули и поняли. Я не богата. У меня нет медного зеркала. Я и так всё знаю…

Бублик (вбегает, такой же счастливый, складывает у стола пакеты и сумки):

Торговля идёт, идёт, идёт!

Он уносится. Во дворе начинает звучать самодельное танго: аккордеон, гитара и пустая бадья.

Верка (танцует):

Ох, Толя! Бублик говорит – сначала... А с начала, у краешка судьбы, такая была робость… (танго умолкает, Верка ложится на подоконник, кричит, дрыгая ножками): Эй! Люди! Люди! У вас же свадьба!

Женские голоса (весело):
Мы еще готовимся!
Рано еще! Вечером!

Верка (недоумевая):

Все равно свадьба! Почему тишина?! Ну-ка, вжарьте что повеселей!

Под бешеные ритмы она танцует прямо на подоконнике.

Женские голоса (сквозь смех):
Нет, вы смотрите! Артистка!
Ну, дает баба! Федоровна! А ты? Давай вместе с Веркой! Или слабо?
Скажешь тоже, «Федоровна»! Её домкратом не поднять, двести кило!

Женский голос (смеясь):

Иди, Верка, поешь! Прыгай! Посидим. Отдохнуть пора. Без ног, без рук все...

Верка (очень серьезно):

Завтра приду убирать и заработаю. Такого я не принимаю. И вообще. Я – занята.

Женский голос:

Чем это ты занята, скажите, пожалуйста!

Верка (важно):

Я – пишу сказку.

Женский голос:

Ты же письма пишешь.

Верка:

Сегодня – сказку.

Женский голос:

Для детей, что ли?

Верка:

Для взрослых. Сказку о злой матери. На самом деле она была доброй…
Куда вы? Когда она пела, у забора останавливались прохожие и часами стояли... Да где вы! (спрыгивает в комнату) Ушли. Хочешь, Толя, чтоб тебя любили, будь весёлым…

Мимо окна плывет бутыль с зеленым мутным напитком.

Мужские голоса:
Осторожней! Куда?!
В крапиву! За угол!
Куда за угол, бабы увидят!