Не съеденные ленинградцы

/Учительница неловко встала и прижала к носу скомканный платок/  Мне нужно поговорить с вами о школе. Понимаете, дело очень серьезное и…
Профессор - Ну, зачем же так официально?! Мы прекрасно понимаем, что вас, так сказать, по долгу службы беспокоит судьба девочки. Мы для того и приехали, чтобы здесь, сообща, решить все вопросы. Прошу к столу.
Викуша /Бесцеремонно разглядывает Учительницу/ - А ведь мы с вами старые знакомые. Вы меня помните? Ну же… Первый медицинский… уроки французского…
Учительница / в замешательстве/ - Да-да, конечно…
Профессор - Вот как?! Вы, оказывается, раньше работали в школе массажисток?
/Профессор широким жестом подал дамам по куску торта/
Профессор - И что же вам там не понравилось?
Учительница - Нет… просто начальство посчитало, что у меня слишком высокие требования к учащимся… и что мне не хватает понимания современной обстановки.
Викуша - А я подумала, что кто-нибудь донес начальству, что вы пели на уроках.
Профессор - Петь на уроках?! Это что-то новенькое в преподавании иностранных языков!
Викуша - Да-да, такие милые сентиментальные французские песенки шестидесятых Я иногда для шарма ставлю клиентам кассеты с вашей записью. Иностранцы просто млеют, когда слышат ваш серебряный голосок. Один размягченный придурок принял это за мое пение. Так? представляете, на коленях умолял меня уехать с ним за границу.
/ Никто не заметил, как бесшумно поднялась из-за стола тщедушная фигурка девочки и замерла, склонившись над тарелкой, бережно прижатой к груди/.
Бабушка - Ты что, Настя?
Профессор - Детка хочет еще тортика. Да, моя хорошая?
/Профессор насадил на кончик ножа большую кремовую розу и положил ее на Настину тарелку рядом с недоеденным куском.
Настенька продолжала стоять, будто спрашивая разрешения о чем-то у бабушки/.
Бабушка - Иди, божье дитя. Снеси ему. Он к тебе добрее, чем отец родной.
Профессор - Что?! Она пошла к соседу?! Этому ничтожеству понесла мой торт?! Это же…социальное уродство! Подумать только: МОЯ ДОЧЬ предпочитает отцу-профессору общество церковного сторожа! Это ли не результат дурного воспитания?!
Викуша - Не надо так расстраиваться. Тебе это вредно. Помни о своей поездке…
Профессор /злобно/ - Ну, я вас предупреждаю: если этот негодяй вздумает ставить свои гнусные опыты на мозге моего ребенка, вы ответите перед обществом!
/Викуша проворно опускает таблетку в чашку Профессора./
Викуша - А то, что девочка ушла в соседнюю комнату, даже к лучшему. Без нее удобнее говорить.
Учительница - Да-да, хорошо, что Настенька вышла,
/Учительница точно так же, как девочка, поднялась из-за стола. Только вместо тарелки она судорожно прижимала к груди скомканный платок/.
Учительница - Положение девочки в школе крайне тяжелое. Ее травят, издеваются над ее несчастьем…
Профессор - Куда же смотрят учителя?
Учительница - Учителя забиты мелочной бессмысленной работой,  им не до детей.
Профессор - Не знаю, не знаю, я – человек отвлеченный, непрактичный. В таких вопросах не разбираюсь. Мне нужно посоветоваться со специалистами.
Учительница - От вас ничего не потребуется. Нужно только заявление с просьбой обеспечить Насте занятия на дому. Все остальное я сама…
Профессор - Боюсь, что вы преувеличиваете опасность. Я понимаю, вы человек эмоциональный, нервный, но ведь и мы ей не чужие. Мы тоже желаем Настеньке добра.
Учительница /потеряв самообладание/ - Добра желаете?! Вы просто преступно равнодушны к своему ребенку!