Не съеденные ленинградцы

Викуша - Вы, вероятно, полагаете, что мой муж - обыкновенный офицер?
Профессор - Что вы! Разве может быть что-либо обыкновенное рядом с такой роскошной леди!
Викуша - Он занимается научной работой.
Профессор - Разве?
Викуша - Вообще-то, это военная тайна, но вам я скажу. Он приспосабливает какой-то аппарат, использующий энергию солдатского мозга, в качестве нового вида оружия.
Профессор - Да-да, что-то похожее я уже слышал. Институт, в котором работала моя покойная жена, тоже занимался проблемой передачи психической энергии. Но потом их исследования признали антигуманными и лавочку прикрыли.
Викуша – Ваша жена умерла?
Профессор - Да! Судьба чудовищно жестоко обошлась со мной.
Викуша – Бедненький Профессор! Как она умерла?
Профессор - Выбросилась из окна. Как это бесчеловечно с ее стороны – бросить меня, детей…
Викуша – /поцелуем прерывает его/ Не надо об этом.
Профессор - Да-да, не будем о грустном. /Кладет ей на язычок таблетку, дает запить из фляжки./ За доблестного генерала! Кстати, вы без него не скучаете?
Викуша - Он еще только майор, но я добьюсь – он станет генералом! Думаете, кто послал его в эту наглую, воюющую против нас страну? Командование?! Нет! Я его послала.
Профессор - Викуша, против нас никто не воюет.
Викуша - Неважно. Значит, они сами с собой воюют, а мы помогаем.
/ Целуются /
Профессор - Расскажите мне, прекрасная Викуша, что-нибудь о себе. Вы где учились?
Викуша - На истфаке в Харькове. Потом мужа сюда перевели. Жуть! Комната в офицерском общежитии. Работы, кроме школы, никакой.
Профессор – Бедная Викуша!
Викуша - Думаете, я разнюнилась? Как бы не так! Одна моя землячка намекнула мне про курсы при Первом медицинском. Ну, на которых готовят массажисток для «Интуриста», и обещала помочь.
Профессор – Конкурс там, наверно, был? Принимали только по крутому блату?
Викуша -  Ага. Всех отсеивали из-за внешних данных.
Профессор – Ну, вы там были королевой!
Викуша - Это-то конечно, но там на мордочку и не хуже были. А потом еще экзамены.
Профессор – Трудные?
Викуша -  Представляете, там одна поступала после медицинского института, все экзамены на пятерки сдала, конкурс красоты первым номером прошла, а потом ее документы, где надо, проверили, и оказалось, что у нее одна из бабок – ленинградка. Представляете?! Бессовестная! Хотела комиссию обмануть!
Профессор - Да-а, чего только люди не делают, чтобы скрыть свое позорное прошлое. /Целуются/
Полагаю, что после стольких мучений, ваша работа приносит вам удовлетворение?
Викуша - А чего? Теперь я работаю по высшему разряду. Это раньше администрация гостиницы что хотела, то и вытворяла. Представляете, засунет меня в какой-нибудь завалящий номер и шлет, кого попало: немец массаж закажет – немца, финн – финна. Но теперь я им объяснила, кто дает стране валюту!
Профессор – Как мне осточертела наша тупая бюрократия! Никакого индивидуального подхода!
Викуша -  Ну, не на такую напали! Я потребовала четкой специализации. Кому нравятся финны – пожалуйста, а ко мне шлите только африканцев.
Профессор – Да ну?!
Викуша -  Ага! Другие от них нос воротят, мол, черномазые, а я не расистка. Во-первых, негры щедрее, не трясутся над каждым долларом, как эти вшивые европейцы, а во-вторых, из Африки не тащится столько старья, как из этой Европы.
Профессор - Да-а, /шутливо раздевает даму/ из европейского старья, пожалуй, последний песок высыплется под такими умелыми ручками.