Небесное вино

Слава  шагает  в глубину, в тень.  Из-за занавеса слышны аплодисменты. Пауза.
Полина. Тур завершён. Вам, наверняка присуждена победа.  Поздравляю.
Пилиповский. (солидно) Шахматы это и борьба нервов, я перекурю это дело, не возражаете?
Полина. И меня угостите. Я должна найти Славу.
Пилиповский. Неужели не найдём, даже не сомневайтесь.
Слава. (Идёт в глубину сцены к  прозрачному занавесу, перемещается свободно, вдоль него, кричит.)
Мог ли я рассчитывать на полное, подчёркиваю, полное обладание красивой женщиной, безраздельное…

В центре.
Алексей. Не бывает безраздельного обладания… разве что в момент обладания. И то зависит от количества обладающих. Пардон, пардон.
Джо. (Поправляет прядь, упавшую на глаза Полины.) Не обращайте внимания, Полина. Актёр, что с него возьмёшь. Не слепит? (Правит свет.)
Полина. Нет. Это была первая папироса в моей жизни. Я оказалась завзятой курильщицей.  (Закуривает)

Слава. Да, безраздельного, мы были идеалистами, максималистами, мы и остались ими, вопреки всему.

В центре.
Люба. «Максималистами», чтобы не сказать другое слово.

Слава.  Да, максималистами, или всё или ничего! А иначе? Смотреть в театре гривуазные пьески, рассказывать соседям по вагону сальные анекдоты об адюльтере… Кто больше изменяет, блондинки или брюнетки. Седые – ха-ха-ха…  вместе нервно хрюкать, отгоняя, как жирную противно жужжащую муху мысль, что  это и твоя история, что твою жену… В какой-то незнакомой комнате, на влажных простынях… лучшее во что старательно одевалась… брошено на пыльный  пол и она, твоя законная жена выполняет все его желания… Существует ли любовь? Я не знаю, я не успел понять… А вот те, кого всю жизнь тащит на бечёвке похоть, как товарища  Пилиповского, в каком сладком сне проходят  их дни и ночи. А если ещё природа одаряет их небольшим поэтическим чувством, подобием мозга… У Пилиповского, кстати, не было ни того, ни другого!
Пилиповский. Врёт, всё у него было.
Слава. Если бы почувствовать себя хоть раз в их шкуре… Как один диковинный, прекрасный зверь, прилипнув друг к другу, они могут… лететь по жизни. А остальные… рожают детей, таких же сонных и холодных, как они сами, полуживых с младенчества. «И вот набросились кудлатые псы на Шуньку и Гульку…» Тоска!  Я пытался  верить Полине, но предполагал, что от одного присутствия этого зверюги   Пилиповского…   у неё блестят глаза, сбивается дыхание, как у неопытного пловца. Доверяй, но проверяй. Так нас учили.
Слава быстро раздевается, оставаясь в длинных  трусах.  Слышен негромкий шум волн и грохот тяжёлого транспорта по мосту.
Они нашли меня в тот момент, когда я залез на павильон над мостом Лейтенанта Шмидта. Уже собралась толпа зевак и глазела на меня, но милицию ещё не вызвали. О! Милиция пришла сама, причём под ручку с Полиной.  Полина считала меня слабаком,  я боялся высоты, но стоял прямо, почти прямо.(Удерживает равновесие, избегая смотреть вниз. Кричит) Полина! Гражданин Пилиповский!
Полина и Пилиповский видят Славу.  Пилиповский, сделав Полине знак, идёт к Славе.
Пилиповский. (Балансируя над предполагаемой высотой.) Я тебя должен буду задержать, Вячеслав. Ты что делаешь, среди бела дня. Ты зачем оголился? Было бы что показывать.
Слава. За такие слова, за такие слова…