Общество для часов с боем

Люба: Кого судить-то, Мария? Мария… она тоже его бросила… бросила. Людям отдала - они убили… Я ее убила. Я ей все писала… Что она с нами сделала… Со мной… Зачем она молчала. (Сидит, обхватив себя руками.) Темно-то как… А?..  Мария!.. Слышишь?! Огня дай… (Жалобно.) Темно мне, слышишь? В душе темно…
Алевтина: Ты-то писала. Да она не получала…
Люба: Как же!..
Алевтина: Ни словечка!
Машутка встает и идет разжигать печь. Берет из вороха бумажные листы – письма, бросает в печь на растопку.
Люба (Обнимает Алевтину): Ох, Алевтина!..
Алевтина: Ну, все прошло уже… прошло… Я забыла. И ты забудь.
Алевтина и Люба сидят на полу обнявшись. Люба наблюдает за Машуткой.  Вытягивает наугад какую-то бумагу из вороха у печи, сворачивает ее в кулек и поджигает.
Люба: Да будет… (Гасит. Разворачивает лист. Смотрит в него.) Ты наврала мне. Да? Алевтина!.. Наврала!.. (Отталкивает Алевтину.)
Алевтина: Что ты! Полоумная!..
Машутка: Это я принесла. За неделю до смерти… Нашла и принесла.
Люба: Ты…
Алевтина: Ах ты!.. Косорукая!..
Люба: Ты ведь дочка его… ты…
Машутка: Знаю.
Алевтина: Поганка! Поганка такая! (Бьет Машутку по щекам. Обнимает.) Сиротка моя! Бедная!..
Машутка: Все одно – на место уже не вернешь.
Люба: Ты! А не я… А ведь я любила…
Машутка: (Улыбается.) Ну так что.
Люба: (Съеживается. Женщины сидят на полу, обнявшись.) Господи, как сыро!..
Машутка: Согреться надо... Протопить только. Теперь-та можно… Когда схоронили. А утро – оно завсегда мудрее. На то и утро. Все в нем ясно. Ночью чиво бес не вытворяет. Темно ночью-та, вот он и куражится – не видно его в темноте-та. А чуть – свет, и нету – пропал. Потому свет – он всю правду, и про людей, и про бесов… А вы все себе придумали… Все придумали… А я тут…
На лице Машутки пляшут тени. Она бросает в печь письма. Они горят, занимаются дрова. Чем сильнее  разгорается печь, тем теней становится меньше. И скоро все ее лицо озаряется красным светом. Машутка улыбается.

Картина девятая.
Площадь. Много людей. Посреди площади стоит огромное чучело Зимы. В толпе стоят Машутка в тулупе и валенках, Люба в кимоно, Алевтина в цветастом простеньком платье.  Среди них носятся ряженые. Они раздают людям блины и конфеты. Звучит русская гармошка. Даная Тихоновна в расшитом  русском костюме стоит на эстраде, пританцовывая. Улыбается.  Она  срывается с места и пускается в пляс. Ее танец подхватывает Александр. Он тоже в русском костюме. Они танцуют вместе. Их окружают ряженые. Начинается игра в «Ручеек».  Любу, Алевтину и Машутку подхватывают ряженые и увлекают в «Ручеек».  Даная Тихоновна и Александр прыгают с эстрады вниз и присоединяются к общему «Ручейку». Сквозь музыку и крики слышится бой часов – 12 ударов. Все скандируют: «Гори, гори ясно! Чтобы не погасло!..» Над ними растет красное зарево. Чувствуется запах гари. Слышен треск и грохот падающих бревен.
Темно. Тишина. В тишине слышен ход часов.

Южно-Сахалинск
31 октября 2006 г.