Понедельник после чуда

ДЖОН. Нежность и страсть – смертельное сочетание! (Его рука скользит вниз, по телу ХЭЛЕН).
ХЭЛЕН. Не надо! Не надо!
Он отводит руку.
Надо!
ДЖОН. Прыжок с обрыва не всегда оценивается как устой­чивое состояние!
ХЭЛЕН. Почему? Почему? Я не слышу ответа!
ДЖОН. Твоя учительница – вот один-единственный ответ!.. (Собирается уйти).
ХЭЛЕН. Не уходите! Я прощу вас! Я...
Где-то совсем рядом слышится голос АННИ: «Почему здесь так темно?»
Учительница говорит, что единственный опыт, который она не может мне передать – тюрьма, полное, беспросветное одиночество. Она ошибается...
АННИ уже на сцене, она в пальто, со свертками.
ДЖОН (ХЭЛЕН). Наша патронесса уже здесь!
Входит ПИТ с еще большим количеством свертков.
ПИТ. А это все куда положить?
ДЖОН. Пит? Ты?
ПИТ. Я. Прошу простить.
АННИ. Представляешь, мы встретились в поезде.
ДЖОН. Представляю. Ну что ж, заходи на огонек... (АННИ). Есть будешь?
АННИ. Нет.
ДЖОН. А как насчет моей фирменной томатной приправы? Необыкновенно соблазнительна! Я готовил, а Хэлен вымыла всю посуду!
ПИТ. Я ел.
ДЖОН (АННИ). Давай твое пальто!
ПИТ (ДЖОНУ). Мне нужно с тобой поговорить. Пошли?
ДЖОН. Пошли! (Он берет бутылку виски, уходит с ПИТОМ).
АННИ и ХЭЛЕН одни. Молчание.
ХЭЛЕН. Смотри – мы зажгли огонь.
АННИ. В тюрьме?
ХЭЛЕН. Что?
АННИ. Чему я помешала?
ХЭЛЕН. Ничему.
АННИ. А почему тогда – тюрьма?
ХЭЛЕН. Потому что я – несчастная!
АННИ. А кто сегодня счастлив? Все ищут счастья... В поисках и проходит жизнь... Чаще всего – в пустых поисках. Это тебе.
ХЭЛЕН. Что это?
АННИ. Журнал с твоей статьей.
ХЭЛЕН. Да?
АННИ. Да! И фотография автора, очень симпатичная. И еще тебе! Держи! (АННИ протягивает ей флакон духов). Те, что так тебе понравились.
ХЭЛЕН открывает флакон, нюхает. АННИ зажигает свет. ХЭЛЕН тихо плачет, АННИ неотрывно смотрит на нее. Входят ДЖОН и ПИТ, в руках у них стаканы с виски.
ПИТ (ноет). Я уже совсем запутался, ну чего он от меня хочет, чего?
ДЖОН. Уважения к старшим! Всё? Наш разговор закончен!
АННИ. Что здесь происходит?
ДЖОН. Ничего, просто юноша слишком суетится в храме жизни.
АННИ. Я не о юноше? Почему она в слезах?
ДЖОН. Одному богу известно... Слушай, у меня есть хорошие новости: три главы удалось пристроить в Атлан... (Он не договаривает, потому что АННИ, буквально толкая его, идет к ХЭЛЕН).
Съежившись, сжавшись в комок, ХЭЛЕН плачет. АННИ садится рядом.
АННИ. Что случилось?
ХЭЛЕН качает головой, АННИ поворачивается к ДЖОНУ.
Что случилось?
ДЖОН. Ничего. Мы...
АННИ. Вы разожгли огонь...
ДЖОН. Да.
АННИ. Которые и стал причиной ее слез.
ДЖОН. Эй, эй, не так быстро, я не успеваю принимать твои вопросы.
АННИ. Почему она плачет?
ДЖОН. Но я же не плачу! Спроси ее?
АННИ. Что случилось, девочка моя?
ХЭЛЕН. Спроси Джона. (Рыдает).
АННИ. Я не должна была оставлять вас... О, ты – бесстыдник! Ты...
ДЖОН. Полегче!
АННИ. Попугай! Ты и ее... Перестань улыбаться! Победитель!!! Завоеватель! Ты взгляни на свое завоевание, смотри, ну, смотри!
ПИТ (АННИ). Что вы, что вы! Я не могу в это поверить!
АННИ (тихо, ХЭЛЕН). Джон... Джон... любил тебя?
ХЭЛЕН. Это я пыталась его любить!
АННИ. Что?
ПИТ. Я не могу в это поверить!
ХЭЛЕН. Мне так стыдно... (АННИ медленно отходит, словно хочет увидеть ХЭЛЕН со стороны).
Господь дал мне душу, но еще и тело, и я не могу противостоять тому, что... наверное, так естественно... (АННИ). Это и есть тюрьма.
АННИ. О боже, боже – помоги нам!
ХЭЛЕН. Простишь ли ты мне это?
ПИТ (ДЖОНУ). Ты и Хэлен?! И давно у вас...