Понедельник после чуда

ДЖОН. Я верил в успех! Я верил в нашу кашу! И мы ее сварили! А почему? Потому что вера помогает горы свернуть!
АННИ. У меня такое чувство, будто я стою голая на площади перед университетом в Гарварде.
ДЖОН. Голая? Мне удалось одеть тебя в такие одежды!
АННИ, Голая, голая...
ХЭЛЕН. Что?
ДЖОН (ХЭЛЕН). Слушай? Часть первая. «Я начала писать эту книгу отчасти из страха...»
ХЭЛЕН (берет у него из рук страницу). Страница куда длиннее, чем моя жизнь...
ДЖОН (о своем). Они сократили ее ровно наполовину. Но – ничего! Книжечку нашу сейчас переплетают, складывают вот в такие аккуратные стопки – и в магазины, в магазины, в магазины! Про-да-вать! Ее будут продавать повсюду, ее будут покупать повсюду, а мы становиться все богаче и богаче... А?
ХЭЛЕН (протягивая руки). Мы в самом деле несказанно богаты! Как ни в одной сказке о богачах! Мы – богачи, у нас есть... мы!..
АННИ. И еще прелестный ребеночек – наша общая книга! И все это – только благодаря Джону, кто бы другой смог сотворить такое?!
ХЭЛЕН. Джон – незаменим. Неповторим.
ДЖОН. Он – выдающийся!
АННИ. Он – уникальный! Единственный! (Она подходит ближе к нему, касается лица, смотрит на него с нежностью и любовью).
Молчание.
ХЭЛЕН. Почитайте мне еще!
АННИ. Завтра.
ХЭЛЕН. Сегодня! Я же должна знать, что происходило в моей жизни.
АННИ. Ты жила... Завтра у нас длинный день, вечером у нас будет приятель Джона, мы пригласили его на ужин. Итак, быстро в постель, девочка!
ХЭЛЕН. Нет! Пока Джон... Он ведь здесь?
АННИ. Здесь, но уходит сию же минуту!
ДЖОН. Да – удаляюсь мгновенно! (Целует ХЭЛЕН). Доброй ночи, крепко спи, девочка...
ХЭЛЕН. Я уже давно взрослая. Совсем не девочка. Я вырос­ла.
ДЖОН. ...и пусть ангел-хранитель шумом крыльев своих не мешает сну твоему, девочка... Хоть ты и выросла, но пусть он не мешает тебе... Хэлен!
ХЭЛЕН. Так уже лучше... Куда лучше..
ДЖОН еще раз целует ее, поднимается в комнату АННИ, садится на постель, снимает туфли.
АННИ. Хэлен, пожалуйста, спать!
ХЭЛЕН (подносит руку к губам АННИ, чтобы прочитать ответ). Он действительно ушел?
АННИ. Да.
ХЭЛЕН целует ее, поворачивается и ощупью идет к лестнице.
Спокойной ночи, девочка моя!
АННИ собирает с пола разбросанные гранки, как-то механически кладет их на стул рядом с пиджаком Джона. Стоит озабоченно. Поднимается по лестнице к себе в комнату, входит, закрывает за собой вообра­жаемую дверь. Останавливается. Молчит. ДЖОН уже в постели.
ДЖОН. Иди ко мне,
АННИ идет к ДЖОНУ.
В этот же момент ХЭЛЕН, словно вспомнив что-то, резко поднимается, в ночной рубашке, быстрыми, заученными шагами спускается вниз. Спустившись – останавливается, будто колеблется, принимает реше­ние. Затем подходит к письменному столу, ищет что- то, не находит, подходит к стулу, протягивает руки и обнаруживает пиджак Джона. Стоит задумавшись. Потом идет к креслу-качалке, берёт оставленную там книгу, теперь – обратно к себе, но... Меняет привыч­ный маршрут и идет к двери комнаты Анни, пальцами ощупывает воображаемую дверь... В тот же миг АННИ резко вырывается из объятий ДЖОНА, садится на край кровати, прислушивается. ДЖОН тянет к ней руки, чтобы притянуть к себе, но АННИ молча останавливает его.
Тишина. Пауза.
ХЭЛЕН возвращается к себе. АННИ подходит к двери.
АННИ. Она ушла.
ДЖОН. А ты – возвращайся!
АННИ (продолжает стоять, не двигаясь). Я словно воровка! Краду, краду и не могу остановиться.
ДЖОН. Господи?
АННИ. Нам нужно оставить все это...
ДЖОН. Что – «все это»? Ты как ребенок, сколько тебе лет, ты говорила? Семь?