Последняя любовь Нарцисса

Ну почему ты не можешь меня поцеловать? Потому что я другая? Я не такая, как ты? Я не такая, как все? Я не так выгляжу? Я не так думаю? Я не так что-то делаю? И только из-за этого меня нельзя любить? Только из-за этого меня можно убить? Кто здесь смеется? Показалось. Неужели мои неправильные мысли, мои неправильные черты лица, мои неправильные поступки могут так смертельно вас раздражать, оскорблять, обижать? Чем я вас обидела? Неужели я не могу со своим мерзким лицом спокойно гулять по городу, плоско рассуждать вслух о том, что я думаю про вас и глупо мечтать о любви? (Поёт.)
Я мечтала о любви,
Рисовала твой портрет,
Пела песни я о нем,
Только рядом его нет.
Мы ведь можем все любить. Дайте себе такую возможность. Вы любите свое, а я буду любить то, что так дорого мне. Поцелуй меня. Не можешь. А ты? И ты? Никто не может меня полюбить. А ведь это так просто сказать: « Я люблю тебя» и отпустить меня на три-четыре стороны. И пока такие, как я, будут бродить по той стороне в поисках любви, вы будете жить на этой стороне в своих надежных чувствах. Ты улыбнулся. И ты. Я что-то смешное говорю? Чего вы улыбаетесь? Я такая смешная? Вам смешно от моих безрассудных слов? Ой, какая я наивная, какая я ужасная! Смейтесь. Улыбайтесь. Улыбайтесь чаще! Улыбайтесь, чтобы вам не было страшно от нас, таких страшных для вас. И чего же вы так нас боитесь? Улыбайтесь, воины. Вы умеете красиво улыбаться. Какая чудесная у вас улыбка. Одна на всех. Вас здорово штампуют. Удачи вам, ребята. Не забывайте улыбаться, когда вам ночью станет страшно. (Глаза Эхо находят Нарцисса). Ой, кто здесь. Меня зовут Эхо.
Нарцисс: - Эхо? Тебя зовут Эхо? Какое дурацкое имя.
Эхо: - Дело не в имени, а в моем лице. Вы видели что-нибудь ужаснее в своей жизни?
Нарцисс: - Только свет. Первый пронзительный свет, когда я родился и открыл глаза. По сравнению с тем светом твое лицо не так меня пугает.
Эхо: - Но вам не кажется странным, что молодая девушка так несправедливо выглядит?
Нарцисс: - Кажется.
Эхо: - Вы можете прикоснуться ко мне своей рукой?
Нарцисс: - Нет.
Эхо: - Погладить мою щеку?
Нарцисс: - Нет.
Эхо: - Уткнуться носом в мои волосы.
Нарцисс: - Тоже нет.
Эхо: - Нежно дотронуться своими губами до моих сухих губ?
Нарцисс: - Всегда нет.
Эхо: - А если за вас все сделаю я?
Нарцисс: - Лучше не надо.
Эхо: - Я попробую.
Нарцисс: - Стоп.
Эхо: - Опаньки! Вы покраснели. Вы не выдержали меня.
Нарцисс: - Да, редко, но я краснею.
Эхо: - Тогда пусть наказан будет он.
Венера: - Почему он?
Эхо: - Он еще умеет краснеть. Значит, он не так безнадежен.
Венера: - Может, он покраснел от злости?
Эхо: - Допустим. Но если злой человек совершит добро, его поступок будет называться злом или всё-таки добром?
Венера: - Добро и есть добро. Даже добро злого человека.
Эхо: - Значит, пусть он будет наказан своим добром.
Венера: - Но кто отличит добро? И как он должен быть наказан?
Эхо: - Не знаю, может, его добро я сумею отличить. Пусть он пойдет со мной скитаться, и пока не полюбит кого-нибудь, он сюда не вернется.
Венера: - Вы слышали, Нарцисс?
Нарцисс: - Да. Но это очень жестоко - кого-нибудь полюбить. По-настоящему полюбить. И вы ей позволите это сделать?
Венера: - Конечно.
Воины: - За что? – За убийство кукол? – Ведь трупов нет! – Нет и наказания. -  Были только куклы – разве это преступление? - На куклах отпечатки наших пальцев. - Но не преследуют по закону за такое.