Предок

П р о к у р о р. Кто там чей сын – к делу не относится. (Обследуя участок.) Вы скажите — кто здесь, под камнем, лежит?
Г а м з а т. Чингисхан, Сурхай-Портупейный, китайский пулеметчик и Абакаров Гаджи — друг Гагарина и декабрист.
П р о к у р о р. Значит, братская могила?
У ч а с т к о в ы й (разводит руками). Разбираемся.

Появляется фермер Мустафа

М у с т а ф а. У них была любовь!
П р о к у р о р (изумленно). У кого с кем?
М у с т а ф а. У героя Ибрагима и Розы Люксембург! У меня документы есть! (Показывает папку с бумагами).
П р о к у р о р (читает справку). Роза Люксембург, деятель международного рабочего движения... Допускала ошибки в национальном вопросе...
М у с т а ф а. Это была не ошибка, это была любовь!

Мустафа демонстрирует свои бумаги, но все от него отмахиваются, кроме Айши.

А й ш а (разглядывает фотографию). Красивая...
М у с т а ф а. Факт!
А й ш а. И платок, как у горянки.
М у с т а ф а. Конспирация была на высшем уровне!
А й ш а. И трактор как настоящий.
Х а д и ж а т. Покажи-ка... (Берет фотографию.) Вай-вай! Какая молодая была!..
М у с т а ф а. Вот! Даже свидетели есть!
П р о к у р о р. Значит, вы подтверждаете, что на фотографии...
Х а д и ж а т (кивает). Конечно. Это же.. я!
С у л т а н б е к. Ты в своем уме, Хадижат?
Х а д и ж а т. Меня тогда на тракторе фотографировали, а потом трактор забрали, а мне дали старого осла. Сказали — стахановка и так вспашет.
М у с т а ф а. Тут ясно написано — “Роза Люксембург!”
Х а д и ж а т. Ну да, трактор так назвали. Мода была названия давать.
Г а м з а т. Революция когда была, а трактор когда у нас появился?
М у с т а ф а. Может, Роза на тракторе из Германии приехала? В целях конспирации.
С у л т а н б е к. Вы его не слушайте, товарищ прокурор. У фермера с головой не того...(Набравшись духу.)  На самом деле здесь покоится уважаемый Сурхай! Основатель нашего колхоза. Погиб при исполнении. Думаем памятник поставить.
П р о к у р о р. Почему здесь лежит, а не где остальные?
Х а д и ж а т. Потому что русский был!
П р о к у р о р. Сурхай? Или друг Розы?
Х а д и ж а т. Михаил!
Г а м з а т. Проснись, бабушка! Какой еще Михаил?
Х а д и ж а т. Русский мужик. Еще при Шамиле — от барина к нам убежал. Хотел быть свободным человеком.
П р о к у р о р. Ты думай, что говоришь. В протокол занесем — не отвертишься.
Х а д и ж а т. Я же вспомнила! У нас от Михаила еще самовар остался, выручает, когда света нет. Хотя председатель на каждых выборах обещает новую линию провести...
С у л т а н б е к. Я водопровод обещал. После выборов сделаем.
Х а д и ж а т. Сохрани меня Аллах!
А й ш а. А что? Удобная вещь.
Х а д и ж а т. Чтобы все под боком, чтобы сидеть по домам, как в городе?
Г а м з а т. Культурно!
Х а д и ж а т. Помрешь — никто и не заметит. Лучше я к роднику схожу, с живыми людьми поговорю. Сидела бы я дома, кто бы вам про Михаила рассказал?
Г а м з а т. Лучше бы дома сидела.
Х а д и ж а т. Все теперь на бизнесе помешались, а Михаил его тогда еще придумал.
М у с т а ф а. Причем тут бизнес?
П р о к у р о р. Пусть излагает свою версию.
Х а д и ж а т. Когда война была, если солдат в плен попадал и возвращался к своим, ему награду давали и отпускали домой свободным человеком. Вот Михаил и придумал: прятали, если кто хотел, а после отпускали. Деньги пополам.
П р о к у р о р. На войне, значит, наживался?
Х а д и ж а т. Отдавали тем, кто в горах оставался. На хозяйство. Шамиль всех принимал, кто свободно жить хочет.
П р о к у р о р. Михаил, говоришь?