Святая земля

АМИН: Солдата, солдата в форме!
ИМЭН: Продолжительность жизни того, кто убивает солдата, не превышает часа. Шестьдесят минут чистыми.
АМИН: Я буду мучеником.
ИМЭН: Какой ты дурень! Ты сдохнешь.
АМИН: Я не сдохну, шлюха, я воскресну!
ИМЭН: Ага. Они тебя застрелят, ты подохнешь, откроешь глаза секундой позже, а у тебя в кровати восемьдесят дев.
АМИН: Ты не веришь?
ИМЭН: У меня даже с «Красной шапочкой» не очень получалось.
АМИН: Все так говорят.
ИМЭН: В этой стране все легко проглатывают любую дрянь.
АМИН: Я попаду в рай, я попаду в рай!
ИМЭН: Если ты просто хочешь опорожнить свои яйца, то не говори, что ты умираешь за родину.
АМИН: Потаскуха, ты всего лишь потаскуха, как и твоя мать! Ты знаешь, что она сделала, твоя мать?
ИМЭН: Ну, выкладывай!
АМИН: Она была не чек-пойте, твоя мать, а за ней стояла мамаша с ребенком на руках, который умирал. Скорая была с другой стороны, и твоя мать достала свое медицинское удостоверение, поговорила с солдатами, и они согласились пропустить ее. Ее, но не мамашу. Она стала орать, пришел офицер, который сразу запал на твою мать. Он перед всеми сказал ей, что пропустит ребенка, если она поцелует его в губы. Ты знаешь, что она сделала, потаскуха? Она его поцеловала, поцеловала его в губы! Солдат запустил ей в рот свой язык прямо на глазах у всех. Бог мой, какой позор для твоего отца, которого осудили на пожизненное.
ИМЭН: А ребенок, что они сделали с ребенком?
АМИН: Они его пропустил! Насрать на это, можно пожертвовать ребенком, но не нашей честью, не нашей честью перед врагом. Братья сожгли ее живьем, твою гребаную мать.
ИМЭН: Вали отсюда.
АМИН: Я не могу, весь квартал оцеплен.
ИМЭН: Вали, иначе я закричу.
АМИН: (он достает из кармана пистолет) Если откроешь пасть, я тебе ее разнесу.
ИМЭН: Стреляй, меня это мало беспокоит. Если я умру…

Пауза.

АМИН: Я вижу, что тебе наплевать. Сейчас посмотришь… Иди ко мне на руки, мой котик, иди ко мне на руки, мой маленький Иисус (берет кота на руки). Теперь ты будешь делать то, что я тебе говорю, иначе я разнесу ему мозги.
ИМЭН: Не Иисус, Амин, не Иисус, я прошу тебя…
АМИН: На колени, шлюха, на колени! Я сказал, вот так, подними осторожно руки, так, да, а теперь делай, как на чек-пойнте… иди осторожно на коленях, приподними свой свитер, выше, я ничего не вижу, выше, чтобы я все видел… сними одной рукой лифчик, стяни его, брось его на пол, подними снова руки… Господь великий, эти груди! Расстегни свои штаны, осторожно, одними пальцами, брось их к моим ногам, вот так, сними носки, дай их мне… У тебя нет дырок на носках, сразу видно, твоя мать точно была шлюхой… Медленно, одной рукой, сними трусы, дай сюда… У тебя белые трусы, понятно… Ляг, раздвинь ноги, быстрее, покажи мне, я никогда этого не видел, я никогда не видел голую женщину, я никогда не видел женское влагалище, мне страшно… Нет, не сдвигай ляжки, иначе я укокошу твоего Иисуса… Перевернись, дай поглядеть на твою задницу. Быстрее задницу, иначе больше не будет Иисуса!.. Иисус, я никогда такого не видел, ляг снова на спину… Господь великий, Господь великий, Господь великий!

Он бросается на нее. Безучастная, Имэн кладет кота к себе на шею и гладит его.

ИМЭН: Это ничего, мой милый Иисус, не бойся, я здесь.

11

Входит Йад, он видит голую Имэн и Амина на ней. Амин резко встает. Йад бросает свою куртку на Имэн, достает из кармана колоду карт и медленно ее перетасовывает.

АМИН: Я ничего не сделал, папа.