Святая земля

Алфавит ядовитый.
Пустыня тоже, особенно пустыня.
Мы сожрем ее до последней песчинки.
Пустыню сожрем, до последней звезды.
Все опускается здесь:
Опускается пустыня
Опускается море
Опускается память
Изгнание
Тело
Язык
Глаза
Опускается Бог
Ночь опускается не одна.

6

ИМЭН: Алепских фисташек?
ЙАД: Ты сумасшедшая, как твоя мать.
ИМЭН: Кусочек льда?
ЙАД: Два. Слышишь?
ИМЭН: Вертолет.
ЙАД: Апач AH-64.
ИМЭН: Сколько воды?
ЙАД: Одну слезинку, как всегда.
ИМЭН: Оп-па, снаряд.
ЙАД: Нет, это баллистическая ракета Hellfire.
ИМЭН: Так пойдет?
ЙАД: Отлично! Ракета упала у соседей.
ИМЭН: Их лошадь потопталась по солдату.
ЙАД: У лошадей хорошая память.
ИМЭН: Солдат умер.
ЙАД: Арак превосходный.
ИМЭН: Они не стреляют.
ЙАД: Переводят дыхание.
ИМЭН: Пойду посмотрю (идет к окну). Больше ничего не осталось.
ЙАД: Это не новость.
ИМЭН: Ничего не осталось от дома соседей.
ЙАД: Ничего?
ИМЭН: Куча пыли.
ЙАД: А я им вчера оставил томик Достоевского. Хотел, чтобы Мария, их мать, дала им почитать сцену, где Настасья Филипповна бросает в камин тысячу рублей, не поддаваясь Рогожину, который хотел ее купить. Тысячу рублей в огонь. «Вы не виновны, Настасья Филипповна, я вас обожаю. Иногда мы так замечтаемся, что становимся виновными». Как красиво! Они все мертвы. Мария не почитает им Достоевского. Печально.
ИМЭН: У меня не получается.
ЙАД: Для тебя это слишком тяжело. Еще один?
ИМЭН: Еще.
ЙАД: За твоё здоровье.
ИМЭН: За ваше. Я хотела у вас спросить, мсье Йад, как это спросить… Вы уже убивали?
ЙАД: Проблема с фисташками в том, что невозможно остановиться, если начинаешь…
ИМЭН: Я о смерти.
ЙАД: Это одно и то же.
ИМЭН: Сколько?
ЙАД: Я не помню.
ИМЭН: Я вам не верю.
ЙАД: Иногда бывает, что у меня память отключается… как рубильник.
ИМЭН: Как это?
ЙАД: Захланский арак пробивает меня на слезы.
ИМЭН: По-прежнему, два кусочка льда?
ЙАД: Не больше, иначе убивается вкус арака.
ИМЭН: И как это, убивать?
ЙАД: Я всегда закрывал глаза в момент выстрела. Помню только темноту. Много темноты. Подай фисташки… спасибо. Смерть проста, как эти фисташки.
ИМЭН: Я слышу шаги.
ЙАД: Думаешь, это твоя мать?
ИМЭН: Это не её шаги.
ЙАД: Я её очень люблю.
ИМЭН: Я знаю.
ЙАД: Я её знаю Кармен, она танцевала танго на террасе бейрутского казино. Она была красива, бешено красива, как Бейрут. Она приезжала иногда из Лондона, иногда из Гаваны или из Гранады. Ей до безумия нравилось играть в рулетку… Я днем воевал, а по ночам играл с ней в бейрутском казино. Кармен танцевала под бейрутским небом, она танцевала под пролетающими F-15, а они сбрасывали на наши головы осколочные бомбы. Но мы продолжали играть в баккару в бейрутском казино. Добрые старые времена… мы играли до рассвета… и отлично играли… Мы слишком много играли в Бейруте…
ИМЭН: Не знаю, куда она подевалась на этот раз. Мне страшно.
ЙАД: Ты же знаешь, что она обожает играть.
ИМЭН: Ее многие не любят.
ЙАД: Для них она слишком раскрепощена.
ИМЭН: Говорят, что…
ЙАД: Они всю жизнь только и говорят, что…
ИМЭН: Они говорят, что у нее...
ЙАД: Много любовников?
ИМЭН: Да.
ЙАД: Вот по крайней мере хоть одна женщина, которой удалось избежать всего этого.
ИМЭН: Иисус, куда подевался Иисус, надеюсь, он не запрыгнул к соседям. Иисус, Иисус, где ты?! Вернись сюда!

Она выходит.

7

Входит Амин.

АМИН: Что ты делаешь, папа?